Принцесса и Каракатица

Повесть

День был долгий и неудачный, но закончился хорошо. Все-таки это был день рождения Дашиной любимой бабушки. На этот раз в день рождения бабушки Даша хотела сделать ей, кроме прочего — рисунков и стихов, два важных подарка. Получить две совершенно невозможные пятерки по двум ужасным предметам — физкультуре и музыке.

На физкультуре ее ждала первая неудача. Только класс успел промаршировать по залу и помахать руками для разминки, как физкультурница Луиза дала команду вытаскивать на середину зала стойки с планкой для прыжков. Прыжки в высоту — самое противное, что может быть на уроке физкультуры.

Перед прыжками весь класс высаживается полукругом на маты и выжидательно смотрит на того, кто бежит прыгать. При малейшей ошибке планка с оглушительным грохотом падает вниз. И вслед за звоном упавшей планки раздается не менее звонкий и оглушительный смех. Но почти все прыгают ловко и бойко, и класс успевает заскучать, пока к планке не выбежит Даша. При ее появлении зал радостно оживляется. В третий раз Даша выходить отказывается. Пусть ставят что угодно, лишь бы не слышать звон падающей планки и обидный смех. Физкультурница Луиза, однако, оказалась добрее, чем одноклассники. Она не поставила Даше двойку, а отправила ее на скамейку, распутывать скакалки.

Пока Даша сидела на скамейке, одноклассники, ловкие и веселые, заскакали по площадке, перекидывая яркий, как апельсин, пупырчатый мяч. Даша залюбовалась мячом, но вдруг кто-то послал мяч в ее сторону, и он пребольно стукнул ее по голове.

С музыкой все обстояло еще хуже. А раз уж все так скверно началось, то нечего было и надеяться. Дело было в том, что Дашина учительница, Людмила Павловна, когда-то очень давно, лет за двести до Дашиного появления на свет, училась в консерватории. Но потом обернулось так, что на пути к славе встали бездарные ученики — Даша и ей подобные разгильдяи, на которых Людмила Павловна и угробила свою жизнь, вместо того, чтобы сделать блестящую карьеру.

Даша знала эту печальную историю наизусть, потому что училась у Людмилы Павловны не первый год. Правда, училась плохо, ничему не научилась, можно сказать, да еще все время чувствовала себя виноватой в том, что Людмила Павловна угробила на нее жизнь. Но, несмотря на мрачные перспективы, и на этот раз Даша мужественно села за рояль, раскрыла ноты и с достоинством начала играть урок, который, по случаю бабушкиного дня рождения, был разучен особенно тщательно. Людмила Павловна, против обыкновения, была как-то молчалива и за Дашиной спиной совсем не чувствовалась. Даша потеряла бдительность и увлеклась.

Празднично кружил снег, на балу Щелкунчика танцевали феи, маленькие, изящные, как фарфоровые куколки, пушистая елка горела разноцветными огоньками, с нее срывались и весело рассыпались кудрявыми колечками ленты серпантина... Вдруг откуда-то сверху раздался голос, такой громкий и страшный, что слов было даже не разобрать. Огоньки погасли, маленькие танцующие человечки в ужасе бросились врассыпную, а Даша чуть не свалилась со стула.

Оказывается, это Людмила Павловна вдруг опять вспомнила, что Даша угробила ее жизнь, расстроилась, начала кричать и топать ногами. Людмила Павловна не то что физкультурница Луиза, тут же вкатила Даше ни за что ни про что громадную двойку.

Выйдя из класса, Даша немного поплакала одна в темноте коридора. Не из-за двойки, а от обиды за бабушкин день рождения. Носового платка под рукой не оказалось, и пришлось вытирать слезы большими листьями фикуса, стоявшего тут же в кадке.

Дома выяснилось, что Даша позабыла папку с нотами, вдобавок ко всему, все лицо у нее было в грязных подтеках — листья у фикуса были пыльные.

На следующий день Даша заболела. Проснулась с температурой. Может, ноги промочила, может, сказались многочисленные волнения. Вызвали врача. Врач определил — сильная простуда.

Даша сидела на диване, под одеялом, закутанная в клетчатый плед, и листала большую книгу с картинками. Она была почти счастлива, даже температура не могла ей помешать. Как хорошо, что не надо идти в школу и на музыку, прыгать через планку, барабанить гаммы. Можно читать, уютно свернувшись калачиком под одеялом. А можно вытащить заветную большую коробку с разноцветными бумажками, картонками и блестящими обертками и ленточками, достать ножницы, клей и заняться конструированием. Больше всего на свете Даша любила клеить из картона замки для бумажных кукол, мебель и даже разных животных — лучше всего получались жирафы и поросята.

Даша прислонилась головой к ковру, натянула одеяло до подбородка и задумалась. На кухне мама разговаривала с бабушкой.

— Ничего не хочет делать. То сама просилась учиться музыке, а теперь одни двойки приносит. Другие дети радуются урокам физкультуры, а этой бы только коробочки клеить. Она что, коробки клеить всю жизнь собирается?

— Каждый талантлив по-своему, нельзя причесать всех под одну гребенку, — возражала бабушка.

Даше мгновенно расхотелось клеить коробочки. Она отложила книгу и накрылась с головой одеялом. На диване, под теплым одеялом, было надежно и спокойно, как на маленьком островке среди бурного океана.

Зазвонил телефон. Это была Таня.

Если у Даши друзей совсем не было, то у бабушки друзей было много. Друзья у нее были самые разные и очень интересные. Таня была студенткой биофака университета. Таню Даша особенно любила, да и все ее любили.

У Тани была своя собака — шотландская овчарка Лотта. И это не все! У нее жила умная белая крыса, а еще Таня ходила в конноспортивную школу и была автором многих научных работ, но при этом нисколько не зазнавалась.

Таня авторитетно посоветовала лечить Дашу брусничным вареньем и тертой клюквой с сахаром. Они усиливают действие лекарств, да и сами лечат лучше любых таблеток. Лечиться брусничным вареньем Даша всегда была готова, этим и утешилась. Поэтому она пропустила разговор бабушки с Таней. И только тогда прислушалась, когда бабушка неожиданно сказала: "А давай возьмем ей щенка? У Тани целый выводок щенят!" Тут мама решительно заявила, что друзей не купишь, что мало того, что приобрели никому не нужное пианино, так еще в придачу к нему не хватало завести собаку.

Вот так в доме и появилась маленькая колли Принцесса.

Принцессой ее стали называть сразу, когда с почтением прочитали, а потом еще раз перечитали длинную родословную, которая в развернутом виде — она разворачивалась, как детская книжка — была в четыре раза больше самого щенка.

Принцесса и точно была, как маленькая принцесса, очень хорошенькая, словно маленькое желтое солнышко, с белыми носочками и белой пелеринкой, вежливая и ласковая. Хотя, конечно, и хлопот, чтобы ее вырастить, тоже оказалось немало.

Прошел целый год, прежде чем из щенка Принцесса превратилась в небольшую изящную собачку, пушистую и легкую, как золотая лисичка.

За это время, что бы ни говорила мама, у Даши действительно появились новые хорошие знакомые. Дело в том, что люди с собаками — это совершенно особый народ. Собачникам всегда есть о чем поговорить друг с другом. Для знакомства им совершенно не нужен какой-то особый повод, а достаточно выйти на прогулку с собакой, встретить другого собачника и разговориться с ним о собаках, а заодно и о том, о сем. Это, конечно, при условии, что обе собаки добродушные, мир ные, заведены для радости, а не для охраны.

Охранных собак было предостаточно. Звали их особыми страшными именами — Фобос, Деймос, Эфрайд, что в переводе и означает "страх" и "ужас". Это были по-своему несчастные существа, искалеченные людьми. На прогулку они выходили, обвешанные грузами — накачивали мускулы, шли тяжело, глядя в землю, хрипя и заливая себя слюнями. Известно же, что собака бывает кусачей только от жизни собачьей. Владельцы их тоже были люди особые, мрачные и серьезные, от таких лучше держаться подальше и разговаривать с ними тоже не о чем.

Были, впрочем, и просто хулиганствующие подростки. Этим очень нравилось пугать про- хожих сбитыми с толку собаками, что возвышало их в собственных глазах. Из-за них обычно и обострялись отношения между просто людьми и хозяевами собак. А ведь в большинстве своем собачники — народ хороший, добрый и открытый.

Из новых знакомых самые славные были — Бабеттина бабушка, милая пожилая дама с веселой задорной боксершей Бабеттой, и рыжий мальчик Пашик со старенькой болонкой Белочкой.

Боксерша Бабетта наглядно опровергала утверждение, что все боксеры — люди ошибочно называют их бульдогами — злые, некрасивые и в любую минуту готовы вцепиться мертвой хваткой. Бабетта была веселая, хорошенькая и большеглазая.

Рыжий Пашик оказался благородным человеком, хотя в обычной жизни никто бы на это не обратил внимания. Сама Даша Пашика бы просто не заметила — он был маленький, неразговорчивый и не особенно видный. Зато теперь она знала, что свою Белочку Пашик подобрал на улице. Потому что она была старенькая, брошенная хозяевами, и ее было жалко.

Но все-таки самое интересное знакомство было впереди.

Недалеко от дома был парк, а в парке — горы. Горы эти были не что иное, как огромные кучи песка, когда-то привезенные для строительства, которое так и не началось

.

Зимой песчаные кучи схватывались морозцем, их укрывало снегом — чем не горные вершины! Все выходные дни с утра до вечера здесь катались дети — на санках, вездеходах, тарелках, дощечках, картонках и просто так.

Однажды Даша с Принцессой пошли прогуляться и посмотреть на горки. Маленькая пушистая Принцесса при виде горок пришла в настоящий восторг, она летала, как тополиный пух, звонко тявкала, носилась золотой стрелкой за ребятами, съезжавшими с гор, валялась и обнималась с ними, если случалась куча-мала. Все ей были рады. Всем она нравилась, все хотели с ней дружить.

Даша же словно купалась в лучах всеобщего веселья, и потому не заметила, как какая-то девчонка, лихо катившаяся с горы на чем-то, напоминавшем большой поднос, не успев развернуться, спикировала ей прямо под ноги, и дальше удивительные санки понесли уже их двоих, набирая все новых и новых неожиданных пассажиров, и в конце пути вывалив всех в огромный сугроб.

Перевалявшись в снегу с ног до головы, все стали отряхивать друг друга.

— Ну, ты и отважная! С такой горы — на подносе! — неожиданно для себя выпалила Даша.

— Это не поднос! — задыхаясь от смеха, сказала девочка. — Это папина особая конструкция звездолета! А меня зовут Варежка, Варвара.

Девочка не зря носила такое имя. Когда она совершенно отряхнулась, оказалось, что на ней все вязаное, кроме ярко-красного комбинезона. На ней было надето два вязаных свитера, а сверху синий, с оленями и снежинками, вязаный шарф с разноцветными помпонами. А еще — потешная вязаная шапочка с кисточками.

— Тебе бабушка вяжет? — поинтересовалась Даша.

— Да нет, я сама, — охотно пояснила Варежка. — Представляешь, сколько белок или лисиц идет на одну шубу? А ты видела хвостики, которые свисают с шапок? Нет уж, лучше я сама свяжу себе что-нибудь красивое и веселое! По крайней мере, овец из-за шерсти не убивают.

Даша вспомнила, как мечтала о красивой дубленке, и ей стало неловко. Но замешательство рассеялось, когда на коротеньких лапках к ним подбежала уморительная собака, похожая на перевернутую сапожную щетку. "Ну и каракатица! — подумала про себя Даша. — С такой клоун Карандаш выступал. Как вообще с такой собакой можно ходить без смеха?" Как тут же оказалось, и имя у собаки было соответственное, каракатистое.

— Это Жужа, — радостно представила ее Варежка, — она очень умная! Ей уже шесть лет, и когда я была маленькая, ну, еще в школу не ходила, родители оставляли ее со мной, чтобы мне не страшно и не скучно было одной. Родители вечером в театре, приходят поздно.

— У тебя родители работают в театре? — поразилась Даша. Ей казалось, что дети таких необыкновенных родителей не могут запросто кататься на подносе с горки и ходить на прогулки с каракатицами.

— Папа — театральный художник. Жужа, кстати, тоже выступает в некоторых детских спектаклях.

Даша уже по-другому взглянула на Жужу, а Жужа приветливо покрутила обрубком хвоста. Из-под густой челки на Дашу смотрели доброжелательные карие глазки собаки, и Даша невольно отметила, что Жужа и ее хозяйка чем-то похожи — у Варежки тоже была пушистая челка и приветливые круглые глаза-вишенки. Впрочем, о том, что собаки и хозяева похожи друг на друга, всем давно известно.

— Пойдем в гости, чай пить, — пригласила Варежка, и Даша тут же согласилась, хотя никогда раньше ни к кому из одноклассников просто так, по-дружески, в гости не ходила.

Варежка жила совсем по соседству, но ходила в другую школу — художественную. И хотя Даша очень любила свой дом, Варежкин дом понравился ей с первого взгляда. Да он и не мог не понравиться! Даша никогда не видела ничего похожего. Входя в этот дом, словно попадал то ли в театр, то ли на страницы большой книги с иллюстрациями, то ли в красочный рисованный мультфильм.

Мебели не было почти никакой, зато во все стены шли книжные полки, казалось, что вместо стен здесь стеллажи с книгами. Книги были живые, любимые и интересные, видно было, что их читают, а не просто поставили для красоты. Среди книг лежали огромные морские раковины, прятались старинные бронзовые статуэтки, толпились какие-то причудливые стеклянные и фарфоровые пузырьки. А главное, повсюду стояли удивительные вещи — детали театральных макетов — крошечная мебель, маленькие печечки, диванчики и стулья с гнутыми ножками, целые флотилии старинных парусных судов из резного дерева, с крохотными точеными рострами на носу и маленькими лакированными балюстрадами, снастями и парусами, тигры, лошадки и, конечно, куколки! И это были не просто куколки, а куколки-актеры! И еще — чудесные бархатные коробочки — макеты сцены, в которых монтировались все эти уменьшенные декорации будущего спектакля.

И это была серьезная, настоящая работа, никто не упрекал художника за то, что он играет в игрушки и занимается ерундой, а наоборот, все радовались его труду. Даша тут же догадалась, кем станет, когда вырастет — конечно, театральным художником. Как раньше это ей не приходило в голову!

— Чайник сейчас закипит, — Варежка потянула Дашу на кухню, и Даша еще раз изумилась необычности этого дома. На кухне все было устроено нерационально — никаких хитроумных кухонных новшеств — микроволновых печей или тостеров, зато было множество бесполезных в хозяйстве, но определенно замечательных вещей.

На большом, теплого золотистого цвета дерева буфете возвышался сияющий самовар, стояла деревянная мельница для кофе с медной начищенной ручкой и медная ступка. Ниже, на полках, застеклянными дверцами располагались всевозможные чашки. Все они были не из одного сервиза, как у Дашиной бабушки, а разные — красивые и просто забавные, и с самыми разными рисунками.

Тем временем на плите запел круглый чайничек со свистком. Варежка расстелила на синей скатерти — скатерть была настоящая, а не из клеенки, — салфеточки, поставила плетеную корзинку с печеньем и кексом, политым разноцветной глазурью, и зажгла красную свечечку в керамическом домике-подсвечнике. Окна в домике озарились мягким теплым светом, он ожил, как будто и туда пришли гости...

А вскоре Даша на уроке физкультуры получила пятерку. И не просто пятерку, Даша оказалась лучшей в лыжном забеге. Как это произошло, она даже толком не могла понять сама. Конечно, бежали по давно знакомой Даше лыжне все в том же парке, где каждый вечер гуляли всей компанией с собаками, иногда захватив лыжи или санки. Разумеется, вовсе не для тренировок, а для собственного удовольствия.

На физкультурные занятия по лыжам Даша брала Принцессу, что приводило весь класс в восторг. К каждому Дашиному однокласснику добродушная Принцесса подбегала, радостно виляя хвостом, и каждому подавала лапу. И каждый, конечно, хотел ее погладить и приласкать.

Иногда Даша задумывалась: ведь, как известно, собаки должны чувствовать недоброжелателей хозяина и как-то по-особому выражать к ним свое отношение. Однако ничего особенного Принцесса не выражала, а значит никаких недоброжелателей у Даши в классе, по большому счету, и не было.

Вот и на этот раз Принцесса весело обскакала и облизала весь класс, а когда начался лыжный марафон, сопровождала его, подпрыгивая, заливисто лая и подбадривая своим вниманием каждого, кто, по ее мнению, отставал, а отнюдь не только Дашу. "Это потому, что колли привыкли собирать вместе всяких там овечек в горах, чтобы те не заблудились и не отстали", — сообразила Даша. Она не обижалась на Принцессу — ведь, благодаря ей, одноклассники стали относиться к Даше совершенно иначе.

И Даша весело бежала мимо высоких сосен, мимо знакомой ивы, мимо снежно-песчаной горной гряды и не заметила, как чуть не врезалась в физкультурницу Луизу, которая поджидала бегунов с секундомером. Луиза посмотрела на секундомер, потом на Дашу, словно не веря своим глазам, потом даже потрясла секундомер, проверить, все ли в порядке. Но, тем не менее, так оно и было! Лучший результат оказался у Даши!

Попасть на выставку собак Даша мечтала давно. Она была уверена, что красота ее Принцессы на выставке будет признана и оценена по достоинству, а общественное признание, что бы там ни говорили, имеет особую ценность. Жаль, что на выставке не будет никого из одноклассников, которые смогли бы увидеть, как Принцесса одержит победу в конкурсе красоты.

К выставке Принцессу вымыли лучшим маминым шампунем, отчего каждая ее шерстинка заискрилась и заиграла на свету, и стало окончательно ясно, что соперниц в красоте у нее нет и не будет.

На выставку собак собирались как на праздник и поехали все вместе — Даша с Принцессой, Варежка с Жужей и Пашик с Белочкой. Варежка с Жужей — выступать в представлении для детей, а Пашик с Белочкой — в качестве группы поддержки.

На стадионе было полным-полно собак, увешанных медалями в несколько рядов, так что они звенели при каждом шаге. Но собаки, очевидно, понимали, что это не пустое украшение, и поэтому выступали с особым достоинством. А уж как горды были их владельцы, просто описать невозможно! Даша представила свою Принцессу в ожерелье из блестящих золотых медалей за экстерьер и золотых треугольных значков — это были знаки отличия за дрессировку и участие в соревнованиях — и даже слегка задрала нос.

На стадионе у каждой породы был свой ринг. Поскольку Принцесса числилась в группе молодняка, то долго ждать не пришлось. Сначала все участники по очереди подходили к судьям, и те придирчиво измеряли рост собаки в холке, рассматривали прикус и постановку ушей. Уши ни в коем случае не должны были стоять торчком, и в то же время не должны были болтаться, как тряпочки. Главная судья отчего-то сразу напомнила Даше учительницу музыки Людмилу Павловну. Видимо, потому, что она смотрела каким-то особым профессиональным взглядом, стараясь разглядеть не достоинства, а недостатки. Сами по себе собаки не вызывали у нее даже доброй улыбки, хотя и были очень милы и забавны, каждая по-своему. К своему удивлению, Даша обнаружила, что многие участники выставки были знакомы с главной судьей лично, потому что всячески стремились засвидетельствовать ей свое почтение и расположение. Большинство пришло на ринг с цветами и красивыми подарочными коробками конфет. Конечно, в этом не могло быть задней мысли — разве могут конфеты как-то существенно повлиять на ход соревнований, будь то даже грильяж или вишня в шоколаде.

Потом хозяев с собаками выстроили цепочкой и попросили ходить по кругу. Так получилось, что Даша с Принцессой очутились в самом начале цепочки из тридцати участников, и первые минут десять они шли во главе вереницы. Принцесса, наверное, тоже почувствовала важность происходящего, поэтому ступала гордо, сдержанно улыбаясь. Ее мягкая, пушистая шерсть, как весеннее облачко, переливалась на солнце всеми оттенками — от ярко-золотого до дымчато-розового.

Потом к Даше подошла младшая из судей и вежливо попросила встать на три участника назад. Собаки продолжали ходить по кругу, а судьи переставляли их согласно набранным баллам. За последующие десять минут Даша с Принцессой оказались в середине цепочки, а потом и в последней пятерке.

А вереница все ходила и ходила по кругу. Принцесса уже устала и сникла, и с непривычки еле-еле поспевала за кругом, у Даши кружилась голова, и от обиды были готовы хлынуть слезы.

Первой выступала невзрачная, очень гладенькая и почти серая небольшая собачка. Она плыла по рингу, как уточка, этакая серая шейка, ведомая девочкой чуть младше Даши, в очках в тоненькой золотой оправе на высокомерно вздернутом носике. За девочку с серенькой собачкой болел папа. Он был огромный, как шкаф, в длинном пальто, почти до пят, но, взмахивая полами этого пальто, с поразительной резвостью бегал вдоль веревки, которой была ограничена площадка ринга, и очень ловко подбрасывал какие-то блестящие предметы — чтобы привлечь внимание собачки и заставить ее держать голову еще выше. В одном кармане у него соловьиными трелями надрывался радиотелефон, а в другом пищал пейджер.

За Дашу переживал рыжий Пашик с Белочкой. Но, чтобы собаки на ринге не отвлекались на Белочку, судьи попросили их отойти к зрительским трибунам. Они отошли, и Белочке даже пришлось вставать на задние лапки, чтобы лучше разглядеть, как ходит по рингу Принцесса. А Пашик, хотя и видел, что дела идут плохо, ничем помочь не мог. Наконец, когда Даша с Принцессой оказались на предпоследнем месте, Пашик решился бежать за Варежкой. А Даша, не дожидаясь команды судьи, пошла через ринг, перелезла через веревку, чуть было не запутавшись в ней и не упав. Принцесса весело перескочила следом, обрадовавшись, что надоевшее хождение закончилось. Младшая судья вяло выкрикнула какое-то замечание, но больше их никто не задерживал, поэтому они беспрепятственно вышли с поля и залезли на самый верх трибун, подальше от ринга. Даша с Принцессой сидели рядом на скамейке, и Даша плакала, уткнувшись в Принцессину шерсть.

Кто-то осторожно тронул ее за плечо. Даша подняла голову и увидела необычного молодого человека — он оказался очень похож на сказочного принца, но вдобавок был увешан какой-то замечательной съемочной аппаратурой — фотоаппаратами и еще какими-то приборами.

— Можно вас сфотографировать с собакой? — спросил Принц.

— Зачем? — всхлипнув, спросила Даша. — Мы получили последнее место.

— Для фотографии это совершенно не важно, — заверил Принц, — главное, что вы друзья и у вас славная симпатичная собака. Мне, например, вы очень нравитесь, поэтому я и хочу, чтобы этот снимок был в нашем журнале.

Он протянул Даше красивую визитку, на которой было написано название журнала. Даша вытерла слезы и обняла за шею Принцессу. В благодарность за снимок Принцесса дружественно дала фоторепортеру лапу.

— Если вам так хочется получить медаль, — сказал Принц, — то приходите со своей Принцессой учиться. За отличную дрессировку тоже дают медали. Приходите в клуб собаководства, я как раз начинаю курс с новой группой.

— Откуда вы знаете, что это Принцесса? — удивилась Даша.

— Да уж вижу! — коротко ответил фоторепортер, и, помахав им рукой, побежал вниз по ступенькам.

Тут их разыскала веселая оживленная Варежка.

— Пошли скорее, сейчас наши выступать будут! — затормошила она Дашу. Но Даше никуда идти не хотелось. Слова фотографа, его необычное появление и мысль о том, что их портрет появится в настоящем журнале, конечно, утешили ее, но совершенно не убедили, что оказаться на последнем месте так уж здорово.

— Да что ты, право, — возмутилась Варежка, — тебе нужен друг или золотая медаль?!

— Но ведь Принцесса такая красивая, все говорят, и на улице, и везде, — тихо произнесла Даша, — а здесь получилось, что мы самые плохие. Мы шли сзади всех! Сзади всех!

Она не выдержала и снова расплакалась.

— Да ведь на выставке собак оценивают не столько по красоте, сколько по соответствию стандарту! — нравоучительно заметила Варежка. — Красота и стандарт, то есть эталон, совсем не одно и то же. Это соответствие установленным нормам, а не обаяние или там добрый характер.

— Но все равно, это несправедливо, — горячо возразила Даша, которой отчаяние придало решимости спорить даже с такой компетентной особой, как Варежка. — Ты же видела, здесь все заранее оплачено, куплено. А эти дурацкие букеты...

Варежка пожала плечами:

— Понимаешь, для большинства людей, пришедших сюда, это не развлечение, а работа. Чем выше оценка у собаки на выставке, тем дороже у нее щенки. Чем ближе хозяин собаки к руководству клуба, тем больше вероятность их выгодно продать. И потом, они действительно выбирают щенка сразу не для дружбы, а для выгоды. Не потому, что симпатичный, а потому, что у него хорошие породные задатки и премированные родители. А если даже кто-то и платит за первое место, то, в сущности, какая ему радость от такой победы? Ну все, бежим!

И ребята побежали к театральной площадке. На импровизированном помосте как раз начиналось представление по знаменитому стихотворению Маршака. Дама сдавала багаж, — картину, корзину, картонку и маленькую собачонку. Маленькой собачонкой, конечно, была Жужа, у которой вместо челки был завязаннный потешный хвостик с огромным голубым бантом в горошек.

Когда в конце представления вместо маленькой Жужи вывели огромного черного терьера Федю с крошечным синим бантиком на кончике уха, все зрители так и покатились со смеху, и Даша даже забыла о своих огорчениях. Принцесса же как будто и вовсе их не знала. Она с любопытством смотрела, как выступают дрессированные собаки, легко взбираются по лестнице, преодолевают полосу препятствий, синхронно выполняют команды и проделывают всякие фокусы. Например, прыгают через горящие кольца, как львы в цирке. Принцесса даже сама запрыгала на месте, тихонько подвизгивая.

Больше всех аплодисментов в этом номере сорвала Жужа. Было трудно себе представить, что эта неуклюжая неторопливая собачонка тоже будет прыгать, но Жужа прыгнула. Причем так неожиданно легко, без разбега, как будто ее кто-то подбросил в воздух, стрелой пронеслась сразу через три пылающих обруча и невозмутимо опустилась на коротенькие лапки.

Даша зааплодировала первой, а потом пообещала Принцессе: "Мы тоже будем учиться! Медали не только за красоту дают, но и за науку! Это поважнее будет!"

Принцесса только согласно завиляла хвостом - она с радостью готова была делать все, что придумывала Даша, хотя, наверное, как и Варежка, недоумевала, зачем Даше дались эти медали.

Однажды, когда Даша встретилась на прогулке с хозяйкой боксерши Бабетты, та вдруг спросила ее:

— А чем, Дашенька, ты занимаешься, кроме школьных уроков?

Даша сразу подумала про макеты и прочие коробочки, но вовремя вспомнила:

— Я хожу на музыку, но, как оказалось, у меня совершенно нет к этому таланта.

Даша на минуту живо представила недовольную физиономию Людмилы Павловны, ее взбитую прическу, как будто наверченную из лакированной паутины, крючковатые пальцы и мысленно вздрогнула.

— Это кто решил, ты сама? — удивилась Бабеттина бабушка.

— Вовсе нет, — Даша даже слегка обиделась. Да и какой человек всерьез решится признать, что у него совершенно нет никаких способностей? — Это решила моя учительница, Людмила Павловна. Она заканчивала консерваторию.

— Между прочим, я тоже оканчивала консерваторию, — улыбнулась Бабеттина бабушка. — А сколько лет ты занимаешься со своей учительницей?

— Уже четыре года, — вздохнула Даша.

— Четыре года, и ничему не научилась? — Бабеттина бабушка недоуменно пожала плечами, но Даша так и не поняла, то ли воспринимать это как укор себе, то ли как сомнение в педагогических способностях Людмилы Павловны.

— Вот что, давайте пойдем домой, а там и поговорим, — Бабеттина бабушка вопросительно взглянула на Принцессу. Принцесса запрыгала от удовольствия.

В доме Бабеттиной бабушки оказалась всего одна комната, но очень большая, как зал музея. Центральное место в ней занимал рояль.

Даша с робостью села на изящный тонконогий вертящийся стул и бережно распахнула крышку.

— Можно что-нибудь поиграть? — с робостью спросила она Бабеттину бабушку.

— А что ты любишь играть, Дашенька? — вежливо поинтересовалась Бабеттина бабушка.

— А я ничего не играю такого, чтобы это любить, — призналась Даша, — играю то, что задают. Ну, а задают техническое, ну и противное тоже. Людмила Павловна не разрешает мне играть не по заданию. Говорит, я и с заданием-то не справляюсь. Я, наверное, и не люблю ничего. Ну, вот только Чайковского, "Времена года" или "Щелкунчик". Она зажмурилась и представила хорошее. Вот с мороза вносят елку, во всем доме чисто-чисто. На столе — свежая белая праздничная скатерть, каждая половица паркета сияет, и к этому примешивается чудесный аромат сдобного праздничного пирога, румяных крепких яблок и ярких мандаринов. Уже снята с антресолей большая коробка с елочными игрушками. Многие позабыты за целый год, но тем более радостно узнавание. Но есть и любимые елочные друзья, встречи с которыми ждешь с нетерпением, осторожно разворачивая очередной ватный комок.

"Щелкунчик" — это для Даши прежде всего чудесный вальс, без которого уже немыслимы новогодние праздники...

Даша играет, и руки сами разбегаются, и взмахивают, и всплескивают, легко и свободно, сейчас, кажется, все закружится и поднимется в воздух, легче пуха, легче самых больших пушистых снежинок, и даже собаки примутся вальсировать на блестящем паркете! Собаки! Даша замирает с поднятыми в полете руками. Боже мой, как она махала руками! Как раскачивалась на стуле в такт вальса! Людмила Павловна убила бы ее на месте! Но добрый, ласковый голос говорит ей: "Ты умница, Даша. У тебя развито воображение, ты чувствуешь музыку, это очень важно для пианиста. Но технике игры, конечно, надо учиться обязательно".

Фоторепортер сказал чистую правду. Портрет Даши и Принцессы, действительно, вскоре появился на обложке журнала для родителей и детей. Так что они все-таки прославились, благодаря выставке собак. Правда, на улице ее никто не узнавал и автографа не просил. Но Даша этому совершенно не огорчалась.

Зато когда они пошли с Принцессой учиться на собачью площадку, тут уж огорчений оказалось выше головы. Вел занятия, действительно, тот самый фоторепортер, как оказалось, его звали красивым именем Иннокентий. Тренировка собак было его хобби. И хотя у него была даже какая-то большая международная степень судейства, Иннокентий никогда не брался работать с собаками по защитно-караульным дисциплинам. Иннокентий преподавал, по его собственному выражению, "собачью азбуку", или вел школу грамотности собак и их хозяев. Официально это называлось "Общий курс дрессировки". Возможно, Иннокентий просто недолюбливал злых собак.

Группа была небольшая, все собаки и владельцы были самые разные, но объединял их "Варежкин принцип", по которому собаку заводили для дружбы, а не для выгоды. Такие занятия им были нужны для установления полного понимания со своим другом.

Сначала Даша обрадовалась, что Принцессе быстро удастся продемонстрировать свой ум и смекалку. Общеизвестно, что колли учатся всему быстро, но не тут-то было. Принцесса решительно отказывалась сердиться и охранять вещи даже в том малом объеме, который предполагал Общий курс. Она просто не понимала, зачем это нужно делать, и отчего хорошие знакомые люди начинают так глупо себя вести, стоит им только облачиться в смешной костюм из ватников и ватных штанов — размахивать руками и пытаться отнять у нее Дашину сумочку.

Но это было бы еще полбеды! Оказалось, Принцесса, как и Даша, боится прыжков в высоту. Перед барьером — он, правда, представлял собой не планку, а стенку, которая постепенно наращивалась досками. Принцесса замирала, зажмуривала глаза, будто готовилась к прыжку, а потом быстро и трусовато обегала барьер кругом, предполагая, очевидно, что никто не поймет, как она очутилась по другую сторону.

Даша вспоминала, как легко перелетала через три горящих обруча маленькая каракатица Жужа, и укоряла Принцессу. Хотя, что уж тут было укорять, сама Даша тоже так и не освоила злополучные прыжки.

В общем, к концу третьего месяца занятий стало ясно, что медаль за отличную собачью учебу будет получить ничуть не легче, чем за красоту.

Тогда Даша придумала вот что. Однажды они с Принцессой пришли на площадку на час раньше, когда никого не было. Даша поставила между перекладинами одну досочку, для наглядности, разбежалась и прыгнула. Принцесса обрадовалась веселой игре и тоже легко перескочила препятствие. Так они попрыгали какое-то время, а когда Принцесса привыкла, Даша поставила поверх первой еще одну досочку. Они снова прыгнули через барьер. Через какое-то время досочки выросли Даше уже по пояс. И она сильно засомневалась, сможет ли сама взять препятствие. Но останавливаться было нельзя. Ведь если она остановится — испугается и Принцесса. И кто знает, может быть, вообще никогда не захочет прыгать.

Даша набралась храбрости, разбежалась и перемахнула через препятствие. Принцесса легко прыгнула вслед за ней и с веселым любопытством взглянула на Дашу, как бы подзадоривая: "Ну?! Давай еще!"

Скрепя сердце Даша водрузила еще одну доску, посмотрела на барьер: ого! Отошла на завидное расстояние, примерилась. Нет, нет и нет! Потом собрала все мужество, на какое была способна, и побежала на барьер, действительно, вставший неприступной стеной, как таран, а вернее, баран на новые ворота. Принцесса радостно скакала вокруг нее.

Бух! Это Даша с разбегу ударилась о барьер, но в последнюю минуту ухитрилась подтянуться на руках и — хоп! — перевалиться через препятствие, чтобы — еще больший бух! — мешком упасть по другую сторону. Как хорошо, что внизу мягкий песок и нет смеющихся одноклассников!

И тут раздался дружный громкий смех, который тут же потонул в шуме аплодисментов. Даша, со съехавшей на глаза шапкой, с опаской, на четвереньках выглянула из-за стенки и увидела, что вся группа уже в полном сборе и все хлопают в ладоши и весело смеются, но смех этот не обидный, а добрый.

И тут вдруг Принцесса золотой молнией перелетела огромный барьер и гордо встала рядом с Дашей!

Опубликовано в журнале "Костер" за февраль 2002 года